Глава X. Семетей. Гибель Чинкоджо и Толтоя.

Чинкоджо и Толтой после этого поссорились и наговорили друг другу много оскорбительных слов.
- Я тебя совсем не просил, - сказал Толтой, - чтобы ты брал мне жену, ты сам настаивал и уговаривал меня, а сейчас и меня, и мой народ поставил перед гибелью.

- Ты обманываешь меня, негодный, говоря, что ты ранен, - кричал ему Чинкоджо, и требовал, чтобы тот показал ему свою рану.

Рана, действительно, оказалась незначительной: у Толтоя пикой была оторвана мякоть на одной ноге. Чинкоджо велел дать Толтою лекарств и перевязать его рану.

Между тем, Семетея охватило беспокойство: "Мальчик никогда раньше не бывал в боях, куда он исчез, что с ним случилось?" - подумал он и, не вытерпев, поехал на поиски Кульчоро. Вскоре он повстречал его. Кульчоро, грустно опустив голову, сидел на Тайбууруле, опершись на пику.

Семетей очень обрадовался, когда увидел его живым и здоровым. От счастья у него захватило дыхание в груди, и он окликнул его веселым голосом.

Кульчоро, увидев Семетея, быстро подъехал к нему и сказал:

- Аба! По молодости я допустил глупость: легко ранив Толтоя, я упустил его. Если хочешь взять мою голову - вот она, если хочешь пролить мою кровь – вот она, - и, сказав это, он протянул ему свою шею.
Но Семетей успокоил его:

- Милый мой мальчик! Зачем ты так расстроился? Не грусти! Если ты сегодня не убил Толтоя, так убьешь его завтра.

***

Когда у Толтоя зажила рана, он стал советоваться с Чинкоджо. Сидя вдвоем, они рассуждали так:

- Ахун-хан добровольно не отдаст нам Айчурек, поэтому, давай, пошлем в бой наше многочисленное войско. Убьем Ахун-хана, свяжем Аджибая с Тюменбаем за шеи, как рабов, а всех их девушек и молодых женщин во главе с Айчурек заберем как добычу. Если афганцы вздумают сопротивляться, переберьем их всех до одного, разрушим их жилища, обратим их город в пустыню, не оставим в нем камня на камне.

Приняв такое решение, они начали снова наступать. Свои войска они разделили по родам оружия: пиконосцев поставили отдельно, стрелков - отдельно. Все это войско, многочисленное, как муравьи, от топота которого дрожала земля, под звуки труб и барабанов двинулось на приступ.

Сторожевые воины Ахун-хана увидели настоящее войско и стали бить тревогу. Услышав звуки барабанов, войска Ахун-хана собрались в одном месте, в другом месте собрались воины Тюменбая, а в третьем - воины Аджибая, и все они приготовились к бою.

Наконец, увидев идущие на город войска Чинкоджо и Толтоя, народ заволновался и испугался, повторяя:
- Эти войска перебьют нас всех.

В народе стали говорить:

- Будь она проклята, Айчурек, это она погубила нас. Надо было бы отдать ее, несчастную, Толтою, и жить спокойно. Напрасно погибает наш бедный мирный народ.

Другие говорили:

- Если мы умрем, что станет с нашими детьми? Некому будет позаботиться о них.

Еще больше людей, объятых страхом с плачем причитали:

- Если войска Толтоя и Чинкоджо разобьют наш город, нам придется всем умереть раньше положенного срока.